Насриддин Шерахмедов родился в 1908 году в махалле «Карйагди» Ташкента, в доме известного купца Ходжиахмадбоя Шерахмадбай-оглы. Сначала он учился в джадидской и русско-туземной школах, затем в школах «Намуна» Мунавваркори Абдурашидханова и «Ватан» Саида Ахрари. Осенью 1922 года Насриддин Шерахмедов, его родственники Саида и Фузейл были отправлены на учебу в Германию организацией «Комак». После окончания интенсивного курса немецкого языка в Берлине Саида отправляется учиться в Дармштадт, а Фузейль – в Стрелица.

В 1924-1925 годах Насриддин Шерахмедов учился в высшей торговой школе в Берлине. В 1925 году он был принят в Гейдельбергский университет. Однако, когда он прибыл в Ташкент в январе 1926 г., у него отобрали паспорт и не разрешили вернуться к учебе. Насреддин не выдержал и застрелился. Выживший лишь по счастливой случайности, Насриддин в 1927 году пытался выехать в Германию через Батуми и был пойман на границе. 7 месяцев задерживается в тюрьме. Его «вербует» ГПУ и только потом отпускает.

С 1928 по 1930 годы Насриддин Шерахмедов учился на экономическом факультете Среднеазиатского государственного университета (САГУ). 1930-1936 годы работал в финансовой сфере в городах Самарканде и Ташкенте. В 1933 году он вторично попал в тюрьму по обвинению в попытке побега через Керки. Проведя некоторое время под стражей, он был освобожден из тюрьмы за отсутствием улик. Однако он не может работать в государственных учреждениях. После этого он поступил в медицинское училище и стал учиться на стоматолога.

2 января 1937 года Насриддин Шерахмедов был заключен в тюрьму из дома по адресу г.Ташкент, ул.1-го Мая, 80. 3 января при обыске в его доме у него изъяли и увезли вместе с ним паспорт, военный билет, 30 книг на немецком языке, открытки, 5 немецких журналов и 29 газет. Дома у него остались плача 72-летний отец Ходжиахмад Шерахмедов, 56-летняя мать Хамидабону, 29-летняя жена Махфуза Орифходжа, дочери – 10-летняя Адибахан и 6-летняя Альфия.

4 января 1937 года на первом допросе спросили об изъятых при обыске книгах. Вопрос 5 января будет о деятельности Туркестанского студенческого союза в Берлине. Насриддин утверждает, что большую часть времени студенты проводили за учебой и не занимались какой-либо политической или шпионской деятельностью. Однако на допросах день ото дня увеличиваются физические пытки и оскорбления.

17 января 1937 г. на вопрос «Вы признаете себя виновным?» Насриддин говорит, что он был принят на работу в ГПУ в феврале 1928 года, и хотя я не дал никаких сведений, потому что боялся уничтожения своих друзей, я никогда не предавал свою страну. В допросет 2 февраля 1937 года он отвечал за сказанное им в разговоре с Саттаром Джаббаром в сентябре 1936 года: «Узбекам тесно стало в старом городе. Ташкент превращается в город русских, узбекам не дают там жить». После этого к делу приобщаются показание Аскархана Полванова от 3 октября 1934 года: «В Андхойском районе живут Шакиркори и Шарафкори из Ташкента, они занимаются торговлей алмазами. Насриддин посредничает им из Ташкента в купле-продаже их товаров. Когда я покупал в Ташкенте старые Кораны, Насриддин купил у меня один из них за 500 сумов», а также показания Мирзы Бобомухаммедова против Насриддина Шерахмедова от 26 января 1937 года.

Когда Насриддин Шерахмедов объявил голодовку с требованием ускорить следствие, давление усилилось. 26 сентября 1938 г. он категорически отказался от дальнейших расспросов, заявив, что больше ничего добавить не может. 30 сентября 1938 года кстраивают очную ставку с Толаган Момин, и когда слова Насриддина были прочитаны, Толаган категорически отверг все клеветы на него и сказал: «Я никогда не видел и не слышал ни о какой антисоветской организации». После этого очные ставки прекращаются.

В обвинительном акте, подготовленном Гайнитдиновым, Акжигитовым и Лисицыным, Насриддин Шерахмедов обвиняется по статьям 62, 64, 67 УК УзССР как троцкист, завербованный в качестве шпиона Тахиром Шакиром с 1924 года и в 1922-1926 гг. проводивший в сотрудничестве с Мустафой Чокаем антисоветские мероприятия в Берлине. 9 октября 1938 года печально известная «тройка» провела собрание с 10:00 до 10:20, приговорила Насриддина Шерахмедова к смертной казни, и в тот же день приговор был приведен в исполнение.

Отметим также Махфузу Шерахмедову, жену Насриддина. Махфуза родилась в 1905 году в городе Ташкенте в семье богатого купца Арифходжабая. Она выросла, получая хорошее образование с детства. Дом Арифходжа-бая был одним из центров, где собиралась передовая часть интеллигенции Туркестана.

Хотя она была очень молода, ее отец выдает Махфузу замуж за Хайдара Шавкибея, турецкого военнопленного офицера, приехавшего в Ташкент. В то время Хайдар Шавки стал любимым учителем многих передовых молодых – учил их. Жизнь Махфузы с Хайдаром Шавкибеем в 1920-1922 годах была ее самым счастливым периодом. В 1922 году Хайдар Шавкибей был внезапно арестован ГПУ. Махфуза несколько раз ходила в отделениях ГПУ вместе, спрашивая о причинах заключения ее мужа. Однако им не разрешают встречаться. Наоборот, сообщают, что его депортируют в Турцию. После этого о Хайдаре Шавкибее не было никаких вестей.

Махфуза поступает в женское медицинское училище. По воле судьбы она попадает на глаза Нажмиддину Шерахмедову, сыну одной из известных ташкентских фамилий. Наджмиддин Шерахмедов, постоянный участник встреч Мунавваркори Абдурашидханова, был одним из щедрых бизнесменов, ставших знаменитыми в обществе. Наджмиддин, начавший работать в товариществе «Туркестан», созданном по инициативе Саидносира Миржалилова, помогал в решении практических хозяйственных проблем своей сестры Саодат, братьев Насриддина и Фузейла, обучавшихся в Германии, а также сотен узбекских молодых людей, обучавшихся в Москве, Петербурге и Баку. По профессии своего отца он имел торговые связи с Москвой и многими внутренними городами России.

В 1925 году в семье Наджмиддина и Махфузы родилась дочь Адиба. С 1926 года, как покровитель прогрессивных, Наджмиддин стал подвергаться гонениям и преследованиям. Деятельность товарищества «Туркистон» будет прекращена – его магазины, склады и товары будут конфискованы, а все его члены останутся без работы.

Наджмиддин Шерахмедов был арестован в ноябре 1929 года по делу Мунавваркори Абдурашидханова, т.е. по клевете «Национального союза». В такой тревожный момент – в 1930 году, родилась ее вторая дочь Альфия и Махфуза немного отвлеклась. Вскоре разнеслась весть о том, что Наджмиддин Шерахмедов приговорен к высшей мере наказания. Смирившись с судьбой, Махфуза начинает работать продавцом во 2-й аптеке Ташкента.

В 1934 году по совету своего отца Шерахмадбоя Насриддин женился на вдове своего брата Махфузе и стал отцом их детей. По рекомендации Махфузы он поступил в училище стоматологов и стал работать в этом направлении. Однако 5 января 1937 года Насриддин Шерахмедов был заключен в тюрьму, а 29 сентября 1937 года и Махфуза Шерахмедова. Двое их детей — 12-летняя Адиба и 7-летняя Альфия — попадут сразу в детский дом. С Махфузой долгое время никому не разрешают общаться. Она даже не знала, за что ее задержали. На единственном допросе она рассказывает о своей печальной судьбе, о том, что его отец был купцом 1-й гильдии, имевшим более 20 домов и имений в 4-м районе Ташкента. Далее она заявляет, что не располагает сведениями о контрреволюционной деятельности своего третьего мужа Насриддина. На самом деле Насриддин тоже ни в чем не был виноват. Содержание Махфузы в тюрьме было лишь залогом для Насриддина. Подлые типы, созданные гнусной системой, были готовы использовать нечеловеческие пытки и пойти на все, чтобы уничтожить любого человека ради достижения своих гнусных целей.

После того, как 9 октября 1938 года Насриддин Шерахмедов был расстрелян, было оглашено обвинение против Махфузы, находившейся в заложниках. 21 декабря 1938 г. ее обвинили по статье 68 УК УзССР в сокрытии преступлений мужа, зная, что он является членом контрреволюционного общества «Туркестан». Дело слушается 3 января 1939 года, и будет установлено, что в нем нет состава преступления. 25 января 1939 года Махфузе сообщили об освобождении, а также получили у нее письменное заверение о том, что не будет никому говорить о допросах и пытках, которым подвергалась в тюрьме. И после этого не спешили освободить Махфузу. К 3 февраля 1939 года Махфузе, здоровье, красота и человеческое достоинство которой были уничтожены, удалось выбраться из советской адской тюрьмы.

При повторном рассмотрении дела Насриддина Шерахмедова ни одно из обстоятельств, указанных в деле в качестве уголовно наказуемых, не подтвердилось. В частности, никого из лиц по имени Бабамухамедов, «купец» Салих Мирзаев, Исхак Алимов и Полванов не нашли. 13 ноября 1956 года Абдукадир Мухаммедов, рабочий кабельного завода в городе Ташкенте, был повторно допрошен с целью расследования событий попытки Насриддина бежать за границу, отправившись в Керки в 1933 году. На допросе он говорит, что никогда не был в Керки и вообще не знает Насриддина Шерахмедова.

3 октября 1957 года Насриддин Шерахмедов был оправдан Верховным судом СССР. 14 октября 1957 года радостная весть была доставлена его жене, Махфузе Шерахмедовой, проживавшей в квартире 24 в доме 3 по улице Гоголя города Ташкента. 27 ноября 1957 года у Махфуза-айя подписали еще одну бумагу. Там было написано, что Махфуза не имеет никаких имущественных и моральных претензий к Советскому государству...

Фото

Слева Убайдулла Ходжаев, справа Алим Идрисий, посередине татарские девушки, служащие в доме Шерахмад-бая, впереди сидят Насриддин, Саодатхан и Фузайл Шерахмедовы.

Баҳрам ИРЗАЕВ,
доктор философии по истории